Протоиерей Александр Александров
Что такое грех?
Мы очень часто говорим о грехе — но что он, собственно, такое? Как отличить грех от того, что им не является? На эти и другие интересующие прихожан вопросы ответил протоиерей Александр Александров, настоятель храма св. Марии Магдалины Горловки.
Что такое грех?
Грех в переводе с греческого — «промах, ошибка». Ошибка в отношении чего? Для христиан самое главное — это жить по заповедям Божиим. Как сказано в Писании: «Слово Твое — … свет стезе моей» (Пс. 118:105). Мы равняемся на Бога, Его свет, Его учение. Соответственно, для нас промах — это когда мы живём не по Евангелию, не по Слову Божию. Всё остальное — не грех.
В каждой стране, в каждом городе, даже на каждой улице есть свои традиции.Их нарушение их порой может показаться человеку грехом. Как выяснить, верно ли это? Надо соотнести их с Евангелием. Нарушая традиции социума, в котором живём, мы не грешим против Господа и Его учения. Однако для того чтобы понимать, где человеческое, а где Божье, надо знать Слово Божье. Даже в древности ученик мог оставить своего духовного учителя только по одной причине: он не учил по Евангелию, всё остальное не было предлогом, чтобы покинуть своего старца.
В моей практике бывают случаи, когда люди считают грехом то, что им не является. Например, если батюшка без бороды и коротко стрижётся, это воспринимается как грех — хотя в этом нет нарушения заповедей Божьих. Деление пищи на чистую и нечистую — это ветхозаветный принцип, мы его не придерживаемся, поскольку живём не по Ветхому Завету, а по Евангелию. Некоторые считают, что они грешат, если едят мясо. Есть мясо — не грех. Постимся мы не потому, что мясо скверное, наоборот: в Апостольских правилах пишется, что если человек гнушается есть мясо не ради упражнения в посте и молитве, то да будет извержен. Сюда же можно отнести людей, которые считают, что согрешат, если вступят в брак с неверующим — хотя апостол Павел пишет: откуда ты знаешь, верующая жена, что тобой твой муж не спасётся?
Может ли человек почувствовать, что совершил грех?
Думаю, может: Господь каждому дал совесть — голос Божий в человеке, и в каждом он звучит по-разному. Человек может не знать, что согрешил, но Господь ему откроет это через обстоятельства или других людей. Сколько случаев, когда человек приходит в храм и рассказывает, что его мучает та или иная ситуация, описывая при этом ситуацию греховную! Он не знает, что это грех, но чувствует это. Или, например, маленький ребёнок не знает о грехе ничего, но понимает, что делает что-то не так. Поломал какую-то вещь — и прячет её, солгал — и молчит.
Как относиться к людям, которые выискивают у себя грехи и чуть ли не с радостью идут со своими списками на исповедь?
Думаю, они не понимают главного: что Бог есть любовь. Он чадолюбивый отец, а не обвинитель. Он не собирает прегрешения каждого в коробочку, чтобы открыть её после смерти человека и показать ему всё, что он не так сказал или съел. Если бы люди поняли, что Бог любит нас и ищет, чем нас оправдать, то они не выискивали бы в себе грехов. Зачем искать грех? Грех — это что-то грязное, это ошибка. Зачем жить ошибками? Проанализировал их — и всё. Как учил преподобный Амвросий Оптинский: когда убираете мусор, вы ведь не рассматриваете грязь, но сметаете её и выбрасываете подальше, чтобы она не мешала вам жить. Так надо поступать и с грехом. Если же человек считает, что Бог — это обвинитель, то он будет бояться Его и, чтобы не получить по шапке, будет выискивать грехи во всём.
Порой люди, читая утреннее и вечернее молитвенное правило, проникаются осознанием собственной греховности и в итоге всё время ходят угнетёнными, подавленными, нерадостными. Правильно ли это?
Это крайность. Утренние и вечерние молитвы — это пример того, как мы должны молиться. Известно, что святые Феофан Затворник, Амвросий Оптинский, Игнатий (Брянчанинов) благословляли духовным чадам своё молитвенное правило, отличное от традиционных утренних и вечерних молитв. Второе: покаянное чувство — это не уныние. Оно должно быть поводом для радости: несмотря на то, что я такой грешный человек, Бог меня любит и принимает, даёт мне блага. Это толчок, чтобы пасть в объятия нашего Отца, воскликнуть: «Какой же Ты хороший, Боже, что любишь меня!»
Читал у одного святого, что мы даже в покаянии проявляем гордость, потому что говорим «я самый грешный», «я великий грешник». Нет, ты не великий, а самый обычный грешник, такой же, как и все. Успокойся и не хвались. Это неправильно понимаемое покаяние. Вспоминается случай из Отечника: два брата согрешили, и старцы дали им время на покаяние. Они закрылись в кельях и молились там. По истечении некоторого срока братья вышли оттуда, причём один был весёлым, а второй — с потупленным взором. Святые рассудили, что у каждого из них покаяние было правильным: у одного оно произошло через слёзы, он стал спокойнее, а другой был ободрён прощением. У каждого свой характер, свой путь, и Церковь не настаивает на том, чтобы мы были одинаковыми.
Что делать человеку, который вспоминает неисповеданные грехи уже после исповеди? Можно ли причащаться? Обычно люди очень переживают.
Опытные духовники, когда мы в семинарии подходили с такими вопросами, учили нас так: ты не успеешь от исповедального аналоя к Чаше подойти, как уже нагрешишь. Невозможно постоянно держать рядом с собой духовника. Такие вещи не должны нас смущать. Вообще, смущение это бесовское: мы смущаемся, потому что боимся сделать что-то не так, а почему боимся? — потому что думаем, что немилосердный Бог может нас наказать. Он всё считает, у Него всё записано, ангелы ведут учёт.
Я считаю, что грехи, в которых вы забыли покаяться, всё-таки надо будет потом исповедовать — для очищения и самоконтроля. Не копаться в них, но если вспомнили, если он вас гложут — исповедуйте. Но, опять же, не должно быть крайностей. Одна крайность — это «согрешил словом, делом, помышлением»: ведь бывают разные слова, дела и помышления. Другая — когда начинается оцеживание комара: «я вчера в одиннадцать тридцать пять посмотрел на светофор и осудил человека, который переходил дорогу на красный свет». Духовники советуют не разбирать грехи, не входить в тонкости.
Доводилось слышать о существовании иерархии грехов: смертные, тяжкие, не очень тяжкие, средние, малые. Как к ней относиться?
Смертный грех — это из католичества, под ним подразумевается, что грех не исповедан либо утаивается. Так называется и хула против Духа Святого. У нас нет иерархии грехов как таковой. Обратимся к такой книге, как «Лествица». Её автор, святой преподобный Иоанн Лествичник, описывает иерархию не грехов, а добродетелей. Само слово «иерархия» означает «священноначалие». У бесов нет священноначалия, потому что они не могут быть святыми. Значит, и у греха не может быть иерархии, она может быть только в добродетелях. Это ещё один пункт, из-за которого не надо особенно в грехах копаться.
Нужно разбираться в добродетелях, размышлять, как в них расти — тогда грехи сами собой будут отсеиваться и отпадать. А если будем изучать, какой грех больше, какой меньше — ничего хорошего не будет. Любой грех ведёт к смерти: «сделанный грех рождает смерть» (Иак. 1:15). Любой грех ведёт к нарушению Божьего закона, так что градаций и степеней у него нет.
Можно ли самому себе определять наказание за грехи?
Нет, это — дело духовника. Самочинства в Церкви быть не должно. Человек не может быть сам себе судьёй. Мы можем заблуждаться, жалеть себя или относиться чересчур строго. Чтобы избежать таких перекосов, нужен мудрый наблюдатель — духовник.
Может ли человек попросить назначить ему епитимью?
В принципе, может, но епитимья — это не наказание, а врачевание. Лекарством надо уметь распоряжаться, а это умеет только доктор. У нас же люди любят лечиться самостоятельно. Часто вместо того, чтобы вылечить одно, человек калечит ещё и что-то другое. То же происходит и в духовной жизни. Так нельзя, это самочиние и гордость. Кто ты такой, чтобы назначать себе что-то? Откуда знаешь, что не заблуждаешься в этот момент? Почему считаешь, что имеешь достаточно знаний? В таких вопросах нужно быть очень осторожными.
Как относиться ко всё ещё популярному понятию «народного греха» — в частности, призывам каяться в убийстве царя Николая II и его семьи?
Об этом заблуждении подробно писал в одном из своих посланий ещё Святейший Патриарх Алексий II. Такого понятия, как «народный грех», нет. Во-первых, в Библии написано, что дети не ответственны за грехи отцов: «сын не понесет вины отца, и отец не понесет вины сына, правда праведного при нем и остается, и беззаконие беззаконного при нем и остается» (Иез. 18:20). Во-вторых, это был чисто политический вопрос, а никак не церковный. Третье: весь народ не был участником случившегося тогда. Мы каемся в своих грехах, а не в грехах другого человека, не принимаем крещение и не причащаемся за «того парня».
Есть люди, которые испытывают чувство вины за преступления своих предков в те годы, но могут ли они со стопроцентной уверенностью утверждать, что их прадед или прабабушка были предателями? Знают ли они это достоверно? Ведь известны случаи, когда люди оговаривали себя, подписывали документы под пытками, находились в состоянии шока или аффекта. Мы не можем утверждать, что какие-то известные нам факты истинны, да и воспоминания со временем стираются. Так что, даже допустив возможность покаяния за другого человека, мы окажемся перед проблемой: а в чём именно каяться, ведь мы не знаем его жизни?
Нужно ли после того, как состоялось таинство исповеди, снова исповедовать тяжёлые грехи, если человека гложет вина? Например, женщина сделала аборт, исповедалась, но чувство вины её не оставляет. Как быть?
Люди разные. Есть мнительные, и они могут себя таким образом довести до истерии и неврозов. Если священник не назначил епитимью, то не надо накручивать себя. Слушайте своего духовного наставника. Преподобный Иларион Оптинский считал, что лучше быть учеником ученика, чем полагаться на свой разум и свою волю. Нам порой кажется, что батюшка некомпетентен, неопытен, слишком молод, но, как сказал преподобный Иоанн Кронштадтский: «Я ничто, но по благодати священства, чрез преподание Божественного Тела и Крови, делаюсь вторичным или третичным виновником исцелений болезней; чрез меня благодать Духа возрождает к пакибытию младенцев возрастных, совершает в таинстве Евхаристии Тело и Кровь Иисуса Христа, соединяет верных с Божеством; чрез меня решит и вяжет грехи человеческие, затворяет и отворяет небо, подает душеспасительные советы, правила, и прочее. О, как досточтим сан священства!» Священнику может быть тридцать лет, а Дух Святой, Который на нём пребывает, не имеет возраста. Так что я сторонник послушания духовному наставнику и считаю, что на свою волю полагаться не очень хорошо.
Записала Екатерина Щербакова
